Выборг-Петрозаводск: путевые заметки велосипедиста

У студентки-москвички Ирины Сангаловой всё объединено тягой к путешествиям и испытанию себя: за спиной скаутский отряд, Школа юного спасателя, увлечения спортивным туризмом и альпинизмом. Следующая проверка себя — на велосипеде от Выборга до Петрозаводска за четверо суток. Ирина поделилась с ivbg.ru рассказом о Балтике, Ладоге и Онеге, местных красотах и трудностях в пути.

4 июля

Утром сдан последний экзамен. Два часа до поезда, я бегу домой с только что раздобытым рюкзаком, едва не сбивая зазевавшихся пешеходов. Полтора часа. Запихиваю в рюкзак палатку, спальник, стратегический запас продуктов и разных важных мелочей, на бегу захлопываю балкон. И вот мы с Тасей уже активно перемещаемся в сторону Курского вокзала. Двадцать минут. Купить багажный билет, разобрать велик. В порыве энтузиазма снимаю даже второе колесо. – Вот придумала же – ворчит Тася, волоча по платформе рюкзак. Семь минут. – С животным, что ли? – не сразу соображает проводница. Я, улыбаясь в тридцать два зуба, сую ей два билета и паспорт. Еще чуть-чуть – и поезд отправляется, увозя меня в Петербург. В плацкарте соседствую с семьей, которой доставляю некоторые неудобства, однако ночью у них под столом взрывается банка с помидорами, и мы остаемся квитами, поскольку это все уравновешивает.

5 июля

Поезд приходит в семь на Ладожский. Толпа быстро растворяется в здании вокзала, а я, тем временем, в неярком свете фонаря принимаюсь собирать своего коня. Процесс не отнимает много времени, однако на мелочах, о которых раньше вообще никогда не задумывалась, начинаю немного тупить. Седло креплю минут пять, вертя в руках некую фиолетовую детальку, которая откуда-то отвалилась, но сообразить удалось. Креплю рюкзак на багажник, обнаруживаю, что чехол от дождя на него не одевается, и начинаю свой путь наверх. Ах, как же в Питере любят лестницы и ступеньки! Протащив ставшим довольно тяжелым велик через весь этот ужас, выруливаю на Заневский и отправляюсь прямиком к Финляндскому вокзалу. Дождик из неприятной холодной мороси перерастает в ливень, ветер едва не сдувает с дороги. Где-то к девяти утра оказываюсь на Финляндском, где уже идет посадка в Выборгскую электричку. Вся насквозь мокрая бегу покупать билеты, но неудачно прислоняю к креслу велосипед и очень больно прищемляю палец. Кровь капает на шорты, на пол. Женщины, сидящие рядом, спешно отворачиваются. Я судорожно нахожу в аптечке бинт и перекись, заливаю глубокий порез. Помочь решил только один человек – юноша из Киргизии, имя которого я, к сожалению, не запомнила. Он завязал конец бинта красивым бантиком. Пока происходил сей перформанс, моя электричка благополучно ушла без меня. Присматриваюсь к расписанию, и с ужасом обнаруживаю, что следующая только часа через четыре. Однако, во всем есть положительные стороны – за это время успеваю переодеться в сухое и согреться, сидя в зале ожидания в уютных шерстяных носках и развесив мокрые вещи на велосипеде. В два часа дня наконец-то удается уехать, и в четыре я уже благополучно протискиваюсь сквозь турникет на станции Выборг.
Первым моим желанием было хоть одним глазком увидеть Балтийское море. Дождь уже не такой сильный, настроение – замечательное. На всех парах лечу по мосту, мимо замка, на Петровский пляж. И вот оно – море! Волны с силой бьются о мокрый песок. Первая мысль – надо купаться, когда ж я еще на море попаду? Но черный флаг на мачте и осознание, что мокрые вещи никогда не высохнут, удержали меня от этого шага. А так хотелось…

Нагулявшись по щиколотку в воде, собрав камешков и ракушек, возвращаюсь к замку. Хоть и понимаю, что время поджимает, но мимо пройти не могу. Не снимая каски, прохожу по музею и, весьма довольная собой, еду к выезду из города по Светогорскому шоссе. По шоссе ехать неприятно – много грузовиков, с которыми я не умещаюсь на одной полосе.

Приходилось постоянно их пропускать, съезжая на обочину, неровную и замусоренную. Однако, спустя километров десять количество машин значительно уменьшается, и уже можно спокойно ехать по краю асфальта. Заметила, что на дороге буквально через каждые пятьдесят метров валяются отвалившиеся части машин – то бампер, то стекла, то зеркало. Брр. На карте через пятнадцать с лишним километров обозначен заманчивый поворот на некие Пяльцевские скалы, про которые мне вроде как говорили знакомые. После недолгих раздумий я свернула с шоссе в лес. Скалы предстали передо мной во всей красе, однако комариное облако, сгустившееся над головой, заставляло быстрее подумать – ночевать здесь или ехать дальше? У подножия скал рос красивый идеально зеленый мох. В попытке посмотреть камни поближе, я бодренько двинулась к ним и тут же по грудь провалилась в болото. Испуг, зарождение паники и тут же в голове картинка – скаутское занятие по выживанию, фраза «если вы провалились в болото, не дергайтесь, а постарайтесь как можно большей площадью опереться на поверхность и вылезти». Последовав этому мудрому совету, я выбралась. Хорошо, не с велосипедом пошла. До этого мой штормовой костюм был мокрый только снаружи, а теперь еще и внутри. Великолепно. Тем временем, армия комаров сдаваться не собиралась и мне оставалось только побыстрее уносить ноги. К слову, товарищи мои имели ввиду вовсе не те скалы, как оказалось. Выбравшись из этого малоприятного приключения, я довольно быстро двинулась дальше. На ночевку встала километрах в двадцати от Выборга в довольно густом леске на обочине шоссе. К слову, все озера, так красиво выглядящие на спутнике, имели отвратительные заболоченные берега, что не позволяло набрать воды. Воды налили из скважины в придорожном магазинчике, куда я явилась уже после посещения болота в самом парадном виде. Дорога на Светогорск

6 июля

Будильник прозвонил в пять. Вечером я чувствовала себя тритоном, потому что уже не могла отличить сухое от мокрого и легла спать прямо так. За ночь одежда подсохла, спальник на + 10 грел прекрасно, и мне было настолько тепло и уютно, что сама была удивлена. Переставила на шесть, в итоге встала в семь. Все еще шел дождь. Вот фишка одиночки – вроде как на улице ну очень мерзко, мокро и холодно, а в палатке редкостная сухость и уют, а ты сам добровольно вылезаешь в этот ад без чьих-либо напоминаний, потому что понимаешь, что надо. Под довольно сильным дождем собралась и часов в восемь двинула дальше. Ехалось хорошо, машин было мало. Сегодняшняя цель была нагнать вчерашний остаток километров в двадцать пять и постараться сделать пятьдесят сегодняшних, чтобы заночевать под Приозерском. Это было очень важно, так со станции Кузнечное, что недалеко от Приозерска, нужный мне поезд до Лахденпохьи ходил только по вторникам и четвергам, а сегодня была уже среда.
К одиннадцати часам утра я была уже в Боровинке, в которой планировала вчера ночевать. После Боровинки асфальт кончался, и начиналась грунтовка, которая несла в себе следы дождя, который только-только кончился. Однако, ехать по грунтовке, вопреки моим ожиданиям, оказалось намного приятнее, нем по асфальту. Она была не слишком раздолбана, машин практически не было, а пейзажи вокруг были очень живописные. К часу дня дорога привела меня в село Бородинское, где мне удалось полакомиться малиной с огромного куста и узнать от продавщицы в магазине, что до Приозерска еще километров шестьдесят. Еще чуть-чуть – и грунтовка кончилась, а на смену ей пришел очень приличный асфальт. Учитывая, что дорога почти все время шла либо прямо, либо вниз – в Приозерск я долетела буквально за несколько часов. Пока я думала, где заночевать, подошла электричка из Питера, конечной станцией которой было так нужно мне завтра Кузнечное. Ноги сами завели меня в вагон, и через пятнадцать минут я уже сползала с платформы в этом поселке городского типа. Утренний поезд до Яккимы уходил в восемь сорок, а сейчас нужно было найти место для ночевки.

Ноги не гнулись, болело колено и выяснилась одна очень предсказуемая вещь – сразу за чертой поселка по обе стороны от шоссе начиналось болото, конца и края которому видно не было. Тщетно объехав окрестности, я нашла малюсенькую полянку на краю болота буквально за табличкой «Кузнечное». Это была, пожалуй, самая страшная ночевка за все время – по шоссе на маленькой скорости ездили машины, где-то рядом вдруг появились люди, чьи голоса было очень хорошо слышно, лаяли собаки. Плюс буквально в нескольких сотнях метров был поворот на карьеры, где с характерным шумом работала тяжелая техника. Утром я проснулась и облегченно вздохнула – жива-здорова, велосипед на месте. Долгих посиделок в палатке сегодня не хотелось, поэтому за час до отправления моего поезда я была на станции. Местные жители называли это явление «подкидыш» — два сидячих вагончика на тепловозной тяге, отправлявшиеся с крохотной полоски асфальтированного бетона, имитировавшей низкую платформу. В своем вагончике я оказалась одна. Как только поезд тронулся, ко мне пришел усатый пограничник, который довольно долго допытывался, что да почему. Паспорт, почему одна, куда едешь, а потом куда, что там делать собираешься и так далее. Услышав самые невинные ответы, он недоверчиво посмотрел на «лисапет» и строго сказал, что «по ту сторону дороги пограничная зона, так что ни-ни!». Я честно обещала, что в Финляндию ни ногой. Эта поездка была совершенно фантастическая. Если кто-нибудь вдруг смотрел серию мультика «Маша и Медведь», где они едут отдыхать – поезд и обстановка вокруг была очень похожа на мультфильм. Крохотные деревянные домики на станциях, обязательно оснащенные резными кружевными наличниками, бабушки в платочках с корзинами, поджидающие поезд. Остановки были не только на станциях, но и на переездах, где заходило по одному-два человека. Стоянка на каждой станции была минутной, после чего тепловоз давал короткий гудок и двигался дальше. В Яккиме выходила большая часть народа, хотя поезд шел до Сортавалы. Проводница забыла открыть мне дверь, поэтому эвакуироваться пришлось очень спешно, выкинув рюкзак на платформу.

От Яккимы до Лахденпохьи было десять минут езды. Еще пять минут пешком по крутым городским улицам – и я на берегу Ладожского озера, которое, в общем-то, увидела первый раз в жизни. Панорама завораживала, если не смотреть на передний план, где берег был завален ржавым железом, а на воде колыхались масляные пятна. – Вы здесь одна? – окликнула меня какая-то девушка. Мы разговорились. Она являлась коренной жительницей Лахденпохьи, прожив здесь все время. – Что у нас здесь? Ну, вот фанерный комбинат. То откроют, то закроют. Лесозаготовительный пункт есть. А я училась на продавца, не доучилась, вот швеей работаю. – охотно делится она. Да и в школе учиться было не очень интересно, толком ничему не учили. Зато вокруг красиво! Вот это мы на водопадах тут недалеко. – показывает действительно красивые фотографии на экране телефона. Распрощавшись, я решаю еще раз пройтись по крохотному городку – практически все здания деревянные, заброшенный бетонный дом культуры, магазины. Бойко идет торговля на рынке. Выведя велосипед наверх, с радостью заметила указатель – Сортавала 35. Помня свой вчерашний марш-бросок километров на сто тридцать, я была в предвкушении быстрой победы. Однако первое, что встретило меня на новом участке пути, была большая горка с уклоном градусов с сорок пять. И еще одна. И еще. Но оно того стоило, поскольку после каждой такой горочки меня ждал головокружительный спуск с многочисленными поворотами, огибающими скалы. Повезло, что машин почти не было. Однако, продвижение шло не очень быстро, хотя скорость на спуске более-менее компенсировала крайне медленные подъемы. Скалы кончились и передо мной стали открываться сказочные пейзажи – широкие поля с пасущимися коровами и аккуратные деревни с финскими названиями. Немного портила общее впечатление еще вчера заболевшая правая коленка. Напрягать её было крайне неприятно, особенно когда дело шло к горке. На одной из остановок я натерла её мазью и замотала бинтом – вроде стало получше, хотя тут скорее сработал эффект плацебо. В какой-то момент я уперлась… в автомобильную пробку! Немного озадаченная, объехала хвост длинной около километра и узнала, что работает только одна полоса. А на второй километрах в пятнадцать впереди работает техника, но мне на велике вполне можно ехать и там. На зависть водителям, практически весь оставшийся участок пути до Сортавалы я ехала по отдельной полосе со свежим, еще немного липким асфальтом, периодически объезжая разную технику.
Сортавала встретила меня дождиком. Город оказался больше и современней, чем мне казалось. Проехав через мост, я тут же возымела желание хоть раз за это путешествие сфотографироваться. Моим фотографом оказался гражданин Финляндии, который на ломаном русском объяснил, что они с товарищем тоже приехали сюда на велосипедах. Через несколько минут я уже выспрашивала у местной жительницы, что можно посмотреть в городе и из нескольких вариантов выбрала для себя музей Кронида Гоголева – художника и резчика по дереву, поселившегося в Сортавале в шестидесятых годах. В музее действительно представлены шедевры – сложно представить, что это создано человеком. В общем, на меня произвело неизгладимое впечатление.
Дальше за чаем с калиткой — карельской национальной выпечкой, мною было принято решение ехать дальше. До нужного поворота, судя по навигатору, было больше сорока километров. Проехав в этот вечер около тридцати из них, я встала на ночевку на полянке около реки, из которой наконец-то набрала воды. Комары в этом месте были особо злы, а еще мне показалось, что и вечером, и ночью вокруг палатки ходили какие-то животные, издававшие странные звуки, похожие на хрюканье. К слову, о еде. На местах ночевок я не готовила, так как очень боялась привлечь какое-нибудь зверье. Горячее делала на горелке на обочине дороги на привалах.

А это меня сфотографировал фин, который тоже приехал сюда на велике

7 июля

Вчера решила не ставить будильник – поспать до девяти, во сколько обычно просыпаюсь. Встала, посмотрела на часы и ужаснулась – одиннадцать часов! Сказались ранние подъемы в предыдущие дни. Весь день просто движение по шоссе. Машин мало, а какие есть – пропускают, можно спокойно ехать по дороге. Ни одного населенного пункта. Проезжала заброшенную финскую бензоколонку, где за мной погнались две собаки. Это было очень страшно, так как они бежали явно быстрее, чем я ехала, и имели прямую цель цапнуть за ногу. А в этом случае падение прямо в кровожадную пасть было неизбежно. Оторваться удалось, когда между нами оставалось метра два, да и то, потому их внимание переключилось на появившуюся сзади машину. Где и как ночевала – хоть убейте, а подробностей не помню. В лесу.

8 июля
Встала, еду. Вокруг простирается одно из самых живописных мест на маршруте – Суоярвский район. Золотые сосны и голубые озера, мелькающие вдоль дороги весь ходовой день. То ли лист промок и потерялся, то ли не писала ничего – в общем, записи за эту дату нет, а вспомнить ничего, кроме умопомрачительных пейзажей, не могу.

9 июля

Утром выбралась из леса. На довольно удобной обочине сварила суп из пакетика. Все еще еду по шоссе, населенных пунктов практически нет, а если и встречаются – либо в нескольких километрах от дороги, либо на дороге, но там нет ни людей, ни магазина – в общем, никаких признаков цивилизации. Благо, с водой проблем нет, так как начались очень красивые озера и речки, где нет никаких сложностей с выходом на берег. В голову пришла мысль, что теперь ничего не будет до самой Пряжи. В рюкзаке ехал аварийный запас – маленькие бутылки с гречкой и овсянкой, да несколько пакетиков сухого молока и соевого мяса. На этом без проблем можно было доехать и не помереть с голоду, однако, удовольствие было бы довольно сомнительное. Плюс периодически хотелось устроить некий пятиминутный перекус, что с данным набором было невозможно. По идее, еще вчера я проезжала синий дорожный щит с довольно обнадеживающей надписью – «Колатсельга – 50». Но мне казалось, что эти пятьдесят километров были преодолены еще вчера, а никакой Колатсельги так и не наступило, и уже начали закрадываться абсурдные мысли – а есть ли она вообще? Может, был поворот, а я не заметила? Но к часу дня я совершенно внезапно въехала в поселок, с виду ничем не отличающийся от деревень, которые были вчера утром. К моей радости, за поворотом обнаружился настоящий культурный центр – кафе, магазин и даже некий стенд, рассказывающий об истории Колатсельги. В начале двадцатого века здесь был чугонноплавильный завод, на остатки которого теперь водят экскурсии. Захожу в магазин, начинаю немножко подвисать – понимаю, что есть особо нечего, смотрю на витрину, а сосредоточиться и сказать что-либо не могу. Хорошо, я там была единственной покупательницей. Потом захожу в кафе, беру какой-то пирожок и вливаюсь в толпу туристов, вышедших во время короткой остановки некого туристического автобуса. Мысленно представляю, как пока автобус пакуется, экскурсовод говорит что-то типа «а теперь, господа бравые туристы, в правое окно вы можете наблюдать настоящего лесного бомжа». В насквозь мокрой тельняшке, мужском термаке в вытянутыми коленями и с руками, заляпанными маслом от цепи, я вполне подхожу под эту категорию. Вдоволь насидевшись под крышей и изучив дальнейший маршрут, выдвигаюсь дальше, предварительно спросив у продавщицы, далеко ли до Пряжи. Она удивленно смотрит на меня и задумчиво протягивает – «Ну, больше сотни километров. А ты на велосипеде что ли? И много вас?» Да, говорю, четверо, про себя добавив – я, я, а еще я и я. Еду дальше. Погода налаживается, косые оранжевые лучи освещают следующий населенный пункт, делая деревню потрясающе красивой. Камера уже второй день валялась в рюкзаке разряженная, но ради такого дела было не жалко задержаться на несколько минут и вытащить повербанку. Понимая, что до Пряжи мне сегодня уже не добраться, не спеша еду с горки на горку. Становится как-то темновато, лезу посмотреть время и обнаруживаю, что все три гаджета – мобильник, камера и навигатор, показывают разное. На одном восемь вечера, на других – девять и десять. Сколько на самом деле – вопрос сложный, потому что спросить не у кого, а визуально определить трудно, белые ночи делают свое дело. Решаю, что пора, да и как раз по пути попадается симпатичный пригорок, покрытый мягким ковром из мха и золотистыми соснами, как раз позволяющими вместить меж собой палатку. Прячусь от комаров внутрь, даю отдохнуть гудящим ногам. Контрольная смска – все впорядке, встала. Кстати, сколько время? Ответ не заставил себя долго ждать – девять часов. Значит, когда я смотрела на приборы, правильно показывал мобильник, на котором было восемь. Надо запомнить. Хочу уснуть, пока не спустились сумерки – на солнышке определенно спокойней. Однако, часов в двенадцать ночи просыпаюсь от истошных криков птицы, скачущей настолько близко, что кажется, вот-вот – и заденет стенку. Крик высокий, монотонный и очень громкий. Переворачиваюсь на другой бок, закрываю уши руками, засыпаю. Ураа! Петрозаводск, солнечная погода, финиш!))

10 июля

Встаю в семь. Птица не кричит, машин не слышно – тишина да комариный звон. Выбираюсь на обочину, готовлю завтрак, одной рукой отбиваясь от комаров. До Пряжи, по моим подсчетам, километров семьдесят. Неспешно седлаю коня и отправляюсь в путь. Дорога петляет между озерами, очень много резких поворотов, спусков и подъемов. Проскакиваю Крошнозеро, мирно сидящих на берегах рыбаков, деревню Маньга и часа через четыре дорога упирается в трассу «Кола», по которой надо проехать последние тридцать километров до заветной цели. Ехать по асфальту невозможно из-за оживленного движения на довольно больших скоростях. После нескольких попыток плюю и съезжаю на обочину, к слову, довольно широкую и ровную. Местами попадаются участки с отбойником, который я с самого начала про себя называла про себя «убойником», так как если в какой-то момент на трассе встретятся два грузовика и в одну линию с ними окажется велосипедист, последнего надо будет сосрекребать. Да и встреча грузовика и легковушки почти не оставляет места. Ехать можно, но есть произойдет некий форс-мажор (как у меня через десять минут) – все может кончиться плачевно. Проехав километров десять встретила пару автостопщиков. – Мы в Питер! – А я как раз оттуда! – отвечаю, мысленно уже доехав. Распрощавшись, проезжаю еще километр, когда раздается резкий звук, переходящий в скрежет. Что-то с задним колесом. Съезжаю еще глубже на обочину, мысленно радуясь, что это произошло не во время движения вдоль отбойника. С колесом оказывается все в порядке, аварийная ситуация связана с… отвалившимся багажником, на котором от тряски разболтались все винты и один из них благополучно куда-то улетел. Под весом рюкзака все перекосило и застопорило колесо. Винтик уже не найдешь, рюкзак на багажник не положишь. Пробую ехать с ним на спине – очень неудобно и тяжело, потому что он, как минимум, для этого не предназначен. Минут десять залипаю на обочине, думая, как быть – ведь преодолены уже несколько сотен километров, осталось всего-то двадцать! Дело полутора часов. Звоню ребятам в город, говорю, мол, так и так – сломалась, пойду пешком. Про себя надеюсь к ночи дойти. Однако, через несколько минут приходит простая мысль – я же не в спортивном походе! Я путешествую. Хочу — на велосипеде, хочу – еще как-то. Бросив рюкзак на землю, одной рукой обняв покалеченный велосипед, подбираюсь поближе к краю дороги и поднимаю руку. До этого я каталась стопом всего один раз, и, впрочем, если бы не он – не решилась бы, наверное. Понимаю, что даже на такой оживленной трассе мало кто захочет (а, главное, сможет) взять на борт меня с рюкзаком и велосипедом. Но уже через десять минут тормозит ВАЗ-Патриот, и бывший дальнобойщик Александр Сергеевич запихивает мои сокровища в большой пустой багажник. До города за разговорами доезжаем буквально за пятнадцать минут – и вот я у цели! Конечно, радостно сфотографироваться у таблички «Петрозаводск» не получилось (да и, по-моему, её на нашем въезде в город и не было), однако чувство удовлетворения все равно пришло.
«Вот ненормальная!» — радостно встречал меня друг. Посмотрелась в зеркало – и правда, выгляжу диковато, – не смотря на дожди, обгореть успела основательно. Поверить не могу, что доехала. Да еще и на четыре дня раньше, чем планировалось.

Это было очень здорово. Иногда тяжело, иногда немного страшно – и ни разу не одиноко. Отличный опыт общения с собой и окружающей природой – мне очень не хватало этого в городе. Сразу после финиша подумала, что больше не рискну. Но с каждым часом понимаю – еще и не такое будет…